Боги с Родины. С Нибиру ананаки. 2 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант - Святослав

Драка закончилась, разочарованно, все разошлись, из парка все почти ушли. Осталось две-три пары.

– Останешься или пойдёшь? – спросил Артём, вставая с лавочки, не видя смысла больше, оставаться.

– Пожалуй, также я пойду. С тобой немного прогуляюсь.

Забрав беду, догнал его.

Направо, за райкомом партии, свернул Артём на Луначарского, – улицу имени образователя с уклоном деспотии, централизма, партии – Ленина и Сталина.

Василий, повернул туда же, следом, хотя Советская вела в Варки, а Луначарского, шла к льнозаводу.

– Ты не домой идёшь? – спросил Артём, зная что улица – в другую сторону.

– Зайду к подруге, – рядом. С тобой, немного по пути.

Они прошли – метров сто двадцать вместе, после чего Василий, повернув, к окошку дома подошёл и, постучал в него негромко. Артем, остановившись, подождать решил, прекрасно понимая, – домой идти не хочет. – Дома подруги, может быть не будет, или прогонит прочь, так как был час ночной, – она могла заснуть.

Решил, в вагончике Василия устроить, тот был свободным.

Упрёки выслушав подруги, оправдываться Вася стал, сделав треблаженную мордочку:

– Все танцы я выглядывал, искал и ждал, надеясь, что ты придёшь. И, не дождавшись, сам пришёл к тебе. Соскучился, не представляешь, сил больше нет. Тебя увидел, легче стало. Меня ты манишь, как магнитом. И, не отпускаешь.

– А я на танцы не пошла, тебя ждала, подруга отвечала. И, не дождалась. Из-за тебя… Скучала.

Василий показал Артёму, чтобы быстрей тот уходил.

– Ты знаешь…, слышал он часть фразы, сказанной, и, перестав их слушать, шёл к ночлегу.

Прошло немного времени, с начала пребывания в районном городке, за это время, познакомился со многими – из молодёжи и более, не ощущал чужим себя. С Василием не редко виделись, можно сказать, – дружили, особенно, после того, когда, однажды защитил его, затем, ещё раз, в тот же день, на танцах.

Однажды, после танцев, предложил Артёму, – в гости пойти к нему, в деревню Довжица, на что тот не раздумывая, согласился. Путь одолели быстро за разговорами и, часа ночи не прошло, Василий постучал в окошко, дома на окраине.

Вино употребляли в этот вечер – мало, к моменту появления их в доме, Василия родителей, запах исчез давно, поэтому, претензий к нему не было.

Артёму постелили на печи. Впервые спал он на таком экстравагантном ложе. Вместо матраца жёсткого, к которым он привык, лежала мягкая перина. Восторг нельзя воспеть словами. Заснул он сразу, провалившись лишь, – в объятия перины.

Наутро, мама Васи угощала их молоком с смородиной, протёртой сахаром. Свой литр выпив и, кусок съев пирога, не отказался от добавки.

Позавтракав, Василий предложил пойти в лес, погулять, собрать – берёзового сока. Это Артёму было ново. Берёзовый сок пил не раз – в отделах соков магазинов, а настоящий, он не пробовал.

– Пошли, конечно, радовался предложению. Сок никогда не собирал. Я понимаю, что собрать – иносказательное слово. Расскажешь, как их сборы происходят?

– И расскажу и покажу, он удивился, – не знал Артём, занятия простого, достав топор.

– Топор зачем? – встревожился Артём. Их, что, нужно подрубывать?

Ему берёзы стало жалко. Из-за водицы сладкой, подрубывать деревья? – это же варварство, подумал он и, не смолчав, – к порубке отношения, сказал:

– Я не хочу рубить берёзы. Уйду я лучше в Чашники, а ты здесь оставайся …, делай, что захочется.

– Никто подрубывать берёз не собирается. Что же мы, варвары? Ведь среди них живём. Никто, о чём ты думаешь, не стал бы это делать. Леса – наш дом.

В выбранное дерево, на высоте с полметра от земли мы делаем зарубку, в неё вбиваем гвоздь, он показал двухсот миллиметровый гвоздь и, вытащив его, ножом, канал подрежем. В него вставляем желобок, из свежесрезанных побегов – из клёна или липы, длиною с 20 см. Под желобок – посудину – прикрутим банку, – сок собирается. Затем, сливаем всё в бидон. Вот, и весь сбор. Усвоил?

На, почитай инструкцию по сбору сока.

Достав плакат с названием – Инструкция по сбору сока, отдал его в руки Артёму.

– Читай и просвещайся, пока я добрый.

Артём вздохнул, ведь у него, мгновенно отлегло в душе и он, взяв сумку с банками и кольцами, пошёл с Василием, с ж/дорогой рядом, в лесную чащу. Тот, по дороге изготовил дротики по 20 сантиметров и, положил их в сумку.

Шли вдоль и по ж/д дороге, не углубляясь в лес непроходимый, из-за разросшихся кустарников, пока не вышли к роще.

Выбрав берёзу со стволом под тридцать сантиметров, ловким движением вонзил в неё топор. Взяв из кармана гвоздь большой, он выдернув топор, вниз щели вставил гвоздь, вогнал его, в неё не глубоко, ударом обуха – несильным. Затем, вместо гвоздя, он вставил дротик, а ниже, банку привязал к стволу. И, сразу же в неё, сок струйкой побежал по дротику.

Вкус сока, лишь похож, что продаётся в магазине и, в то же время был другим – живым. Он обладал неповторимым запахом и вкусом.

– Вода живая!

Энергию впитав в себя, почувствовал Артём, что стал сильнее…, легче. Сближаясь с чистотой естественной природы, он ощутил, неуловимо – её вечность.

Ему казалось, что взлетит, подняться сможет выше стратосферы, парить над миром, красотою наслаждаясь мироздания.

Василий, вмиг присел и потянул Артёма вниз, схватив за руку.

– Прячемся! Быстрее! – шептал он, – чтобы не заметили…

Артём присел и, оказался за кустарником – в лесной непроходимой чаще, у опушки.

В момент окутал их туман, и он увидел сам себя, в одежде странной, за кустами.

Невдалеке расположилось войско КВЛ. Он это понял, слыша речь литовскую и польскую. Рядом, за небольшим столом, возле костра сидели офицеры, беседуя между собою. Невдалеке охранники стояли, смотря по сторонам, не в ту, где спрятался Артём.

– С этой, наверно, стороны – пришли, где нахожусь сейчас, думал Артём, тревожась – тыл здесь. А место встречи – впереди.

– Из-за преступного решения Ходкевича [40], в Лифляндию отправленного с войском, ударили по нашим, московиты и, в результате: пали Витебск, Полоцк, сказал один из них, – с огромным сожалением, держась за бороду.

26

– Нет, бы ударить! Он с Челядниным – московским воеводой, переговоры начал, «православный с православным»…! – с ним, солидарно возмущался офицер, что был моложе.

– Жалко. Наш Полоцк, хорошо был укреплен и, защищало войско целое. Не удержали город, в результате, от супостатов – московитов.

– Такие цитадели на холмах, – толстыми стенами обнесены, как Верхний, Нижний замки, и те – не выдержали ядер мощных.

– Они в начале февраля из Лук Великих привезли «большой наряд», безбожно – всех, бомбардировали, находившихся.

– Не дожидаясь штурма нового, С. Довойна – наш воевода – полоцкий, сдал крепость русским. Не думаете, гетман, что он струсил?

– Не знаю. То, король решит.

Нам донесли, – недавно, войско вышло – из под Полоцка, под руководством: Шуйского, Охлябинина и князя Татева – под 20 тысяч человек. Плетутся в нашу сторону. По плану их, – войско соединиться – в селе Барань должно, у Орши – с войском с Вязьмы, Серебряного – князя-воеводы. Затем, направятся на Вильно.

По нашим сведениям, – воеводы, успокоённые победами, не принимают мер предосторожности в дороге, видно решив, – никто не знает, вообще об их передвижении. Они не ожидают нападения, не ведают, что – знаем о них всё.

Радзивилл и Кмита.

– Твоя задача Филон Кмита [41], не допустить соединения – войска Серебряного, с войском Оболенского, заставить отступить от Орши их, к Смоленску.

27

А мы сразимся с Полоцким войском, – на Улле, ударив неожиданно, по стражникам и войску.

Скоро из Лукомля моё войско придёт, займёт позиции – в низине – в чаще лесной, рядом с Овлялицей. Ночь отдохнёт и, рано утром, когда ворог спит, мы нападём и, отомстим – за Витебск и за Полоцк, закончил гетман Радзивилл [42], своё напутствие Филону Квита.

28

Вскоре к костру явился офицер дежурный, и доложил, что войско прибыло из Лукомля – в количестве трёх тысяч, заняло позиции – для нападения на войско московитов, согласно плана штаба Радзивилла.

Артём прекрасно понимал, – немедленно предупредить необходимо – войско русских и, тут же, слыша голос – я второго: «Имеешь право, изменять историю?», мгновенно растерялся.

Тем временем, Филон поднявшись, направился к лесной дороге, где рядом с Довжицей, стояла конница. С ней ускакал он к Орше.

Время летело с быстротой неимоверной. Ночь пролетела – в полчаса. Как только первый луч блеснул поверх кустов, деревьев, Артём услышал выстрелы и, грохот пушек, крики.

Литовцы, рать московскую разбили быстро, неожиданно атакуя. Те, не успев проснуться и вооружиться, поддавшись панике, спастись пытались, бегством, бросив обозы с воеводами, проспавшими сражение, с оружием и продовольствием.